Саморепост с Прозы-ру - 1.

[notes-by-akioko]

Опечатки вылавливаю, но кажется, они бесконечные или я идиот. найдёте, очень прошу, - свистите, исправим.

Рецепт молодости

Переливчато пели птахи, встречая весну. Лёгкий, как летнее девичье платье, ветерок разносил по округе аромат цветущих яблонь и вишен. Солнце, растопив зимний снег и лёд, радостно сияло в небе чистейшей голубизны. В умах и природе царило извечное весеннее безумство, и только души Абиона Вейн Крау, Мастера Чар, Хранителя Зеркал по-прежнему оставалось уныло, холодно и сумрачно.
Когда развевающаяся на весеннем ветерке занавеска в очередной раз задела затылок волшебника, тот от возмущения едва не испепелил обстановку своего кабинета Взором Хаоса.
– Ч-чёртова штора, чёртов ветер, чёртова весна! – выругался Хранитель Зеркал.
– Можно ли так говорить, мой господин, – робко донеслось из-за чуть приоткрытой сквозняком двери. – Солнышко греет. Природа оживает…
– Поди ко мне! – раздражённо приказал волшебник, выслушав несмелый укор.
В двери, смиренно склонив голову, вошла старая кукла. Волшебство увеличило марионетку практически до размеров взрослого человека и даровало ей свободу двигаться, навсегда обязав служить оживившему её магу. Густые волосы из льняных нитей были стянуты на затылке в пучок, но вместо балетной пачки кукла носила премилый сарафан, перешедший ей «по наследству» от одной из прапрапрапраправнучкек хозяина, но ещё не только не потёртый, но даже не застиранный и не выцветший. Точёные черты милого кукольного лица тронули трещины, морщинками расколовшие масляные краски, на тоненькой руке виднелась латка – искусство папье-маше непрочно и не вечно.
– Мой господин, – кукла склонила голову, но взгляд нарисованных глаз был по-прежнему устремлён на чародея. – Простите мою дерзость. Последнее время вы были так заняты, вы так устали…
– Прекрати меня жалеть! – Абион Вейн Крау сложил руки на груди.
– Как скажете, хозяин. Просто я хотела напомнить вам, что весна приносит радость молодости и ощущение чуда. О, мой господин! – кукла метнулась к Мастеру Чар. – Если б вы только оставили ваши труды и хоть полчаса провели в парке, среди благоухающих цветов и радостных прохожих, если б вы хоть минуту послушали детский смех и жужжание пчёл в ветвях плодовых деревьев, как легко стало бы у вас на душе, каким юным вы бы себя ощутили!
– Так значит, по твоему я стар, да, Мари? – хмуро взглянул на марионетку колдун.
– О, нет, Мастер Чар, Хранитель Зеркал!..
– Да, Мари, я стар, – печально вздохнул чародей. – Посмотри на меня! Я помню это зеркало ещё песком и желудем, – он подошёл к большому старинному зеркалу в резной дубовой оправе, которое держал в кабинете по долгу службы. Отражение по ту сторону посеребрённого стекла хоть и было исполнено аристократической красоты и загадочности, нельзя было назвать молодым. В тёмно–каштановых волосах появилась изрядная седина, но, к счастью, отсутствовали проплешины, правильное лицо расчертили морщинки пока ещё тоненькие, как трещинки краски у Мари.
– Что вы, мой господин, вы прекрасны! – возразила марионетка. – Для ваших лет вы необычайно молодо выглядите, вы по-прежнему стройны у вас светлый ум и отличная память. Вам позавидуют те, кто родился лет на триста позже вас!
Слова куклы Мари не были простой лестью – многие волшебники тайно и открыто завидовали Абиону Вейн Крау и распускали слухи, что якобы у него есть не то напиток бессмертия, не то философский камень, не то он не-умерший, спит в склепе и пьёт кровь простых людей. Конечно же, это всё было совершеннейшей чушью.
– Нет, Мари Сьюзен, – чародей назвал служанку сразу двумя именами – тем, что дал сам, когда оживил, и тем, которым её нарёк первый кукловод. – Я чувствую старость. Я вижу её, – чародей мрачно провёл рукой по седеющим волосам, а потом по лицу куклы, грозящему облупиться в недалёком будущем. – А знаешь что, Мари? Если ты окажешься права, и весна сможет сделать меня вновь юным, я превращу тебя в человека!..
– Мой господин, – марионетка тронула мага за локоть. – Вам необходим отдых, развлечения. У вас ведь так скоро начнётся депрессия!
– Ничего у меня не начнётся! – фыркнул маг. – Подай газеты.
Мари не нуждалась в воздухе и была прирождённой актрисой, но, выходя из кабинета Хранителя Зеркал, вздохнула тяжело и искренне. Кукла очень хорошо знала своего господина.
Конечно же, столь могущественный чародей мог бы узнавать новости более совершенным или более современным путём, но Абион Вейн Крау очень любил газеты. Он любил получать почту, любил держать в руках свежий номер, просматривая наискосок ровные колонки от первой страницы до самой последней. И вот внимание тоскующего мага привлекло небольшое объявление, напечатанное в разделе «магические услуги». Точно такое же было помешено и в графу «красота и здоровье». Собственно, именно повторение одного и того же текста заставило волшебника присмотреться к нему повнимательнее.
– «Вернём красоту и молодость. Вы снова ощутите себя на тот возраст, в котором пребывает ваша душа» – прочёл Абион Вейн Крау. Ниже приводился телефон и адрес чудодейственной клиники.
Любопытство разожгло в голове почтенного Мастера Чар безумную мысль. В конце концов, это странное объявление позволит ему немного развеяться. Кукла права – давно пора отдохнуть.
– Мари! – позвал волшебник. – Подготовь мой выходной костюм.

В клинике, названной в честь вечно юного божества с трудно запоминаемым именем Абиона Вейн Крау встретили словно возвратившегося на родину космонавта. Милый, но совершенно бестолковый как в магии, так и в медицине юноша, работающий здесь проводником в запутанной системе светлых коридоров и лестниц, уважительно называл его «господин Крау», представлял докторам, носил следом папку с историей болезни, ненавязчиво задавал заботливые вопросы. Несколько прочих проводников (все они поголовно были представительницами прекрасного пола) так же проворно сновали по клинике, сопровождая других пациентов или передавая документы из одного кабинета в другой.
– Понимаете, в нашу клинику обращается множество обыкновенных людей. Их лечение во многом отличается, да и неизвестно, как они поведут себя, узнав о том, что волшебство реально, поэтому мы пользуемся магией только в лечебных целях, – пояснил проводник.
Стоически перенеся всё то, что врачи, оставаясь весьма милы и любезны, назвали диагностикой, Абион Вейн Крау согласился на недельный курс лечения и на следующий день явился в стационар клиники с небольшим багажом, интересом исследователя и робкой надеждой.
Первым сюрпризом для Мастера Чар стала местная диета.
– Настоящие молодильные яблоки, возрождённый сорт, раскрытый секрет далёких предков, – нахваливал проводник, ныне ставший официальным помощником пациента.
– Денни, сколько человек уже омолодилось с помощью этих чудо-фруктов? – спросил Абион, рассматривая угощение.
Нет слов, яблоки были великолепны. Золотистые, не слишком большие, но и не мелкие, сочные и сладкие даже на вид, они источали приятный, слегка медовый аромат. Белоснежный фарфор и столовое серебро поблёскивали при свете дня.
– Эти яблоки входят в диеты всех пациентов нашей больницы. Они действуют не сразу, но по истечению семи дней вы почувствуете их действие на себе, – заверил молодой человек, поправляя очки.
– А что в стакане? – спросил маг.
– Чайный гриб. Этот полезный напиток поможет яблокам раскрыть всю полноту их полезных свойств. На ужин вам подадут кефирный. Эти напитки у нас чередуются.
Скормив первый кусочек яблока телепортированной из ближайшего живого уголка морской свинке, и убедившись, что на столе нет ничего ядовитого, Абион принялся за трапезу. Фрукты были чудесны, но волшебник подумал, что их тоже не помешало бы с чем-то чередовать. День в клинике незаметно пролетел за какой-то весьма странной на взгляд волшебника гимнастикой, медитацией и дыхательными упражнениями, призванными вернуть давно прошедшую молодость. Съев за ужином порцию чудо-яблок Хранитель Зеркал подумал, что на такой диете можно сбросить часть жира, но вряд ли лет и собирался уже приступить к тем своим обязанностям, которые нельзя никому перепоручать, как в дверь негромко постучали.
– Да, войдите! – привычно отозвался Абион.
В двери показался Денни.
– Господин Крау, если вы закончили с ужином, то вам пора принимать вечернюю ванну.
– Иду, – маг встал с удобного кресла и отложил в сторону зеркало с начертанным на нём знаком.
Огромная по сравнению со всеми больничными ваннами, которые Мастер Чар видел за свою долгую жизнь, ёмкость была до краёв наполнена красной жидкостью. Свободного места оставалось ровно столько, чтобы Абион Вейн Крау, поместившись внутри, не расплескал содержимое по полу.
– Что это? – спросил волшебник, имея в виду вовсе не состав сомнительной жидкости. Он был очевиден, как ответ Денни.
– Кровь девственниц.
– И сколько детей вы угробили ради этого моего омовения? – спросил маг. Надо понимать, что четырёхсотлетний волшебник трактовал слово «дети» несколько шире, чем это обычно принято.
– Что вы, – поспешил заверить его Денни. – Это кровь, которую юные девушки со всей округи едва ли не литрами сдают для вампиров. Вы ведь наверняка видели современные фильмы, да? Люди-актёры сказочно помогли своим потусторонним друзьям, ещё очень недавно вынужденным идти на преступления или жить впроголодь.
– Настолько помогли, что теперь еду некуда девать? – переспросил Абион.
– Для поддержания сил и молодости многие известные деятели прошлого принимали ванны из крови своих крепостных. Взять к примеру Влада Дракулу или…
– Я знаю, – поднял руку Абион. – Но я бы не хотел, чтобы чужая кровь засохла на мне сплошной коркой, – маг поморщился.
– После принятия ванны вы сможете ополоснуть лишнюю кровь под душем, вода в котором обогащена ионами серебра, – доложил Денни и оставил Мастера Чар наслаждаться омолаживающими процедурами.
Завершив столь странным образом первый день пребывания в чудодейственной клинике, волшебник, размышляя о прерванной работе, направился в свою комнату. Она казалась чародею неуловимо странной, словно в ней не хватало какой-то важной детали. Войдя внутрь, он понял – нет кровати! Зато на её месте стоял непонятный гроб с прозрачной откидной крышкой, обилием всевозможных лампочек и небольшим табло.
– Что это? – вслух спросил Абион не зная, как ему относиться к подобного рода шуткам.
– Барокамера, господин Крау, – подал голос Денни, возникая словно из ниоткуда.
– Что?
– Барокамера. Люди не волшебного мира не первый десяток лет пользуются такими устройствами для сохранения молодости.
– Используют? – засомневался Абион. – Денни, вы не могли бы показать хоть мне хоть одного такого человека?
– Сию секунду, – закивал головой помощник и извлёк из папки, которую всегда носил с собой, фотокарточку, а затем, покопавшись, ещё одну. – Взгляните.
Хранитель зеркал взял у Денни снимки и внимательно рассмотрел. На первом было запечатлено устрашающего вида устройство, внутри которого действительно находился человек. На втором – тот же человек: красивый, молодой, обаятельный, мило улыбающийся фотографу. Но одного только лукавого выражения его глаз хватало, чтобы уличить и Денни, и всех его коллег в неприкрытой лжи. Абион подумал, что уже видел это лицо совсем недавно, и скоро вспомнил, где именно. В комнате своей прапрапрапраправнучки, на стене, на большом плакате.
– И что же, действительно помогает? – переспросил волшебник, надеясь разбудить совесть в своём официальном помощнике.
– Ну конечно! – радостно подхватил Денни и начал рассказывать принцип действия прибора, впрочем, допуская массу грубейших ошибок и искажений фактов.
Мастер Чар, Хранителю Зеркал окончательно убедился, что в этой странной клинике ни ему, ни, очевидно, всем остальным пациентам не помогут. Впрочем, исследовательский интерес волшебника ещё не был до конца удовлетворён, а потому он вежливо выслушал Денни, выпроводил его из комнаты, закончил неотложную работу и осторожно забрался в гроб с табло и стеклянной крышкой, подмигивающий снаружи маленькими лампочками.
Наутро Абион Вейн Крау, Мастер Чар, Хранитель Зеркал осторожно открыл стеклянную крышку барокамеры, специально для этого оборудованную особым замком и ручкой. Настроение у волшебника было прескверным. Во-первых, в омолаживающем гробу было тесно, а от долгого нахождения в одной позе всё тело затекло и ныло. Во-вторых, Абиону Вейн Крау приснился очень страшный сон про свою прапрапрапраправнучку, Денни и молодого человека со вчерашних фотографий. И, в-третьих, Мастер Чар понял, что Мари Сьюзен была права: так у него точно скоро начнётся депрессия.
Вежливый стук в дверь прервал мрачные размышления Хранителя Зеркал.
– Войдите! – крикнул он, и на пороге незамедлительно возник Денни, держа в руках свою неизменную папку.
Следующая омолаживающая процедура была назначена Абиону Вейн Крау после завтрака. Только исследовательский азарт удерживал в стенах клиники совершенно не отдохнувшего, голодного и чувствующего себя ещё более старым, чем вчера волшебника от поспешного бегства или открытых боевых действий. Чего Мастеру Чар хотелось больше, он и сам не мог сказать.
– Скажите, Денни, а что ждёт меня на этот раз? – поинтересовался он, чтобы как-то разбавить молчание.
Денни слегка смутился.
– Господин Крау, дело в том, что ваши волосы… Несколько изменили цвет с годами…
– Денни, говорите прямо – у меня появилась седина. Это ведь не смертельная болезнь, и к тому ж очевидно. Я так полагаю, речь пойдёт о покраске волос? – решил помочь юноше волшебник.
– Не совсем, понимаете, – пустился в объяснения Денни. – Сегодня цвет и структура ваших волос может и обязательно будет восстановлена с помощью современного лазера…
– Что?!! Восстановлена?.. Лазером?!!! – уж если не медицину, то физику Абион Вейн Крау знал не хуже, чем магию. – Может, вы ещё скажете, что от вашего лазера на лысинах шелковистые локоны на глазах пробиваются?!!
– Вы зря так скептически настроены, господин Крау. В не волшебном мире в последнее десятилетие появилось множество новых, уникальных технологий, – и Денни полез в свою папочку, очевидно, за доказательствами.
Но этот жест положения не спас. Мастер Чар. Хранитель Зеркал, как любой могущественный волшебник, хорошо понимал, что у всех чудес и парадоксов есть свои границы и, более того, даже знал их месторасположение.
– Хватит! Хватит морочить мне голову! Вы ещё предложите мне рюмку царской водки для снятия стресса и поднятия настроения! – заметив, как изменилось лицо Денни при последних словах, Абион мысленно поклялся прислать своему уже бывшему помощнику школьный учебник химии. Для общего развития. – С меня довольно! Я ухожу.
И Абион Вейн Крау действительно покинул клинику, решив позже обязательно поквитаться с мошенниками. Волшебник медленно шёл по улице, полной молодых и весёлых людей. Кто-то из них вышел на прогулку с детьми, кто-то решил в праздничный день погулять сам. Абион совсем забыл, что сегодня праздник! Лёгкий ветерок приносил с реки свежесть и аромат цветущих деревьев из по-весеннему нарядных садов. Высоко над головой плыли по небу лёгкие облачка да скользил по воздуху запущенный детворой бумажный змей. Отовсюду слышались смех, музыка, радостные голоса.
Волшебник не спеша прошёл несколько улиц. Побывал в парке, где сегодня по старинному обычаю первый раз после зимы запустили карусели. «Хоть что-то остаётся по-прежнему!» – подумал Мастер Чар. Он не был воинствующим консерватором, просто за его четырёхсотлетнюю жизнь накопилось множество связанных с традициями приятных воспоминаний. Волшебник сыграл в беспроигрышную лотерею и подарил свой приз – раскраску с африканскими животными – какому-то карапузу, вертевшемуся рядом. Послушал песни, которые на открытой сцене исполнял ученики школы искусств.
Ближе к вечеру Абион Вейн Крау побывал на набережной. По воде проворно скользили яркие лодки. Чья-то большая собака вытаскивала на берег заброшенный в реку мяч. Чародей улыбнулся и повернулся налево. Там, ещё со времён его юности, меняя то хозяев, то названия, исчезая в годы потрясений, но обязательно вновь появляясь из пепла, словно феникс, стояла маленькая лавка, в которой до поздней ночи торговали всем на свете, от детских туфелек до радиоприёмников, от машинного масла до сладостей. Не раздумывая, волшебник направился к ней.
– Чем могу быть полезен? – спросил Абиона хозяин магазинчика (а в нём испокон веку торговали владельцы).
– Скажите, а откуда у вас это? – Абион указал на лёгкое платье в нежный цветочек, одиноко висящее рядом с самыми неожиданными вещами.
– Одна начинающая модистка сшила его и больше никуда не смогла продать, – пояснил хозяин, уже немолодой плотный человек в круглых очках.
– Странно. Это очень красивое платье.
– Да чего ж тут странного – не модно, и всё. Вы, небось, сегодня видели праздничные наряды нынешней молодёжи? – пожал плечами продавец, старательно натирая стакан из цветного стекла.
– Я возьму его, – коротко кивнул Абион Вейн Крау, Мастер Чар, Хранитель Зеркал. – И ещё, пожалуй, масляные краски, кисть, вон те белые туфли в углу на старом телевизоре, коробку ваших самодельных конфет и мыльные пузыри.