5. Как начинается дружба5. Как начинается дружба
Крайние Вишняки остались позади. Над лесом разгоралось солнечное утро. Мы, сидели на берегу речушки, усыпанном мелкими цветными камешками. Лёгкий ветер трепал волосы моих спутников, с деревьев изредка срывались первые пожелтевшие листья. Свежий воздух быстро избавил меня от головной боли, да и Кунтан уже выглядел значительно лучше, а вот моему наставнику легче не стало. Он по-прежнему был бледен и несколько зеленоват, а временами зажмуривал глаза: мигрень его покидать не спешила.
– Знаешь, Мельо, нам придётся остановиться здесь на днёвку, – сказал Кунтан. – Ты не можешь сейчас никуда идти.
– Надо бы найти убежище, – отозвался волшебник. – Пещеру, или там, какую-нибудь охотничью хижину.
– Ничего мы сейчас искать не будем. Ты же ходишь петлями и вот-вот свалишься, – проворчал воин. – Ложись спать: вы, тайрцы, сном лечитесь. А я покараулю.
– Сначала, я кое-что сделаю, – волшебник поковылял к воде.
У самой кромки он снял куртку, рубашку и принялся за умывание. Кунтан посмотрел на него, и тоже присоединился, кряхтя и фыркая. Но если бородач справился быстро, то тайрец плескался намного дольше, а затем разулся, закатал штанины, и шагнул в воду. Глядя, как он бродит по мелководью, я тоже подошёл к речке, макнул лапу и в ужасе уставился на наставника – вода показалась мне ледяной.
– Вылезай, ногу же сведёт, – сказал ему Кунтан, перевёл взгляд на меня и рассмеялся.
– Что ж, – заметил Мельо, выходя на берег. – Теперь можно и немного обезопасить нашу днёвку.
Мой учитель подобрал удобную палку и начертил на земле широкий круг, в который помещались и мы, и будущий костёр: он очертил столько места, сколько нужно, чтобы разбить лагерь. По периметру он разместил магические знаки. Умывание придало волшебнику бодрости и ясности мыслей, необходимых для колдовства. Но на этот раз он мне ничего не пояснял.
– Потом, Дей. Потом всё тебе расскажу. И заставлю повторить, – пообещал Мельо. – Запоминай пока хоть что-нибудь.
Закончив чертёж, он отложил палку и принялся нараспев читать заклинание, сопровождая его колдовскими жестами. Тут я понял, что оно будет для меня ещё долго недоступно – пока во мне не проснётся способность принимать человеческий облик (что, впрочем, так и не отменило необходимости заучивать магические слова и закорючки). Воздух вдоль прочерченной границы чуть задрожал, будто над костром, а затем так и застыл, искажая для глаза пространство снаружи. Немного походило на то, будто мы разбили лагерь в исполинском стеклянном стакане.
– Ну вот, теперь мы в относительной безопасности, – сказал мой наставник, закончив заклинание. – Враги не смогут войти в этот круг, пока линия остаётся целой. Правда, нас будет видно, но чары сокрытия я сейчас не могу.
Мельо зевнул и потянулся за одеялом. Не прошло и трёх минут, а он уже крепко спал.
– И ты тоже ложись, тигрёнок, – велел мне Кунтан.
Я поднял на него глаза. После наших утренних приключений сон ко мне не шёл. По правде сказать, сельчане должны бы быть благодарны моему наставнику: неизвестно, откуда взялись сойды, поражённые каамбулями, и действительно они охотились именно на тайрца. Им бы помочь отравившемуся колдуну и попросить расследовать появление чудовищ, а они его выгнали.
– Что, Дей, обидно за учителя, да? – спросил Кунтан. – Все его ненавидят и боятся, а он ведь вовсе и не плох. Такого человека раз в жизни встретить, большая удача. А он ещё и стал моим лучшим другом, хотя мы должны были оказаться врагами.
Я изумлённо уставился на воина. Как это врагами? Они же оба замечательные люди – так с чего вдруг? А Кунтан, взглянув на меня, рассмеялся.
– Эх, Дей! Мал ты, многого не видел. А наша встреча действительно была не из самых приятных. В те годы я был очень молод и очень влюблён в девушку, которую потом взял в жёны. Она с отцом жила в Колунару, поселении вблизи тайрского города Ланоора, – начал он рассказ. – И случилось так, что она внезапно тяжело заболела. Чтобы спасти любимую, я пошёл на службу, а верней будет сказать, в рабство, к чародею Лун Оссэту. И первое же его задание было совсем не таким, за которое берёшься с радостью.
Юноша и чародей остановились перед красивым домом, построенным на тайрский манер: лёгкий, светлый и изящный, благодаря огромным окнам он выглядел воздушным призраком, миражом, бумажной игрушкой. Даже черепица на крыше была необычная – белая.
– Вот здесь и останавливаются ланоорцы, посещающие Рощу Памяти, – сказал колдун. – Ты запомнил того тайрца с седой косой?
Парень кивнул.
– Молодец, Кунтан. Возьми-ка это, – он протянул юноше кинжал. – Это не простое оружие. Его лезвие смазано дурманом, который мгновенно лишит любого способности колдовать.
– И зачем он мне?
– Сейчас, ты проберёшься внутрь. И спрячешься там, – волшебник начертил у него пальцем на лбу тайный знак, а затем протянул кинжал. – Подкрадись к нему сзади, ударь этим ножом и приведи сюда. Постарайся, чтобы он не умер, но и ответить себе не мог. Он умелый боец. Этот знак…
– Мастер магии, но ведь это же похищение. Как я могу…
– Заткнись! Всё испортил. Этот знак делает тебя незаметным, пока ты молчишь, и на тебя не сморят в упор.
– Но как я могу ударить ножом человека, который не сделал ничего плохого? – возразил Кунтан.
– С чего ты это взял? – хмыкнул Лун Оссэт. – Не обманывайся его невинной мордашкой. Или всё, уже забыл свою Наманну? Готов променять её на этого тайрца?
– Нет, – нахмурился Кунтан. – Что за оскорбления?
– Тогда иди и делай, что тебе говорят, и твоя невеста будет здорова, – велел колдун, и заново нарисовал магический знак на лбу юноши.
Кунтан очень легко попал в дом: не было никаких замков ни на дверях застеклённой веранды, ни на тех, что вели дальше. Изнутри тайрский дом оказался ничуть не менее удивителен, чем снаружи. Он походил на шкатулку, которая оказывается куда больше и вместительнее всех ожиданий. Посередине располагалась не печка, а винтовая лестница из кованого кай-тилфинонского кружева: резные ступени, прикреплённые к потолку на паутинках металлических прутьев, покрытых узором насечек. Над лестницей в крыше было ещё окно-шахта, и она в любое время, кроме, пожалуй, самых темных безлунных ночей отбрасывала вокруг причудливые тени. Из этого небольшого зала, полного неясных силуэтов, вели ещё семь дверей помимо той, в которую вошёл Кунтан: шесть, очевидно, в жилые комнаты для паломников, а одна – на стеклянную веранду, симметричную первой.
Шесть дверей были плотно закрыты, а одна приотворена: очевидно, порывом ветра из открытого окна. Из щели на пол падал луч света. Затаив дыхание. Кунтан подкрался и одним глазом заглянул в комнату. Его жертва была там. Тайрец сидел, скрестив ноги, за низким столом и раскладывал письменные принадлежности.
Исподтишка напасть на волшебника – уставшего, а ещё лучше, спящего – ранить и взять в плен. Сказать прямо, дело недостойное. Да и чем злосчастный тайрец заслужил такую участь? Кунтану было решительно непонятно. Впрочем, какая разница, когда на кону стоит жизнь любимой?
Юноша сильнее стиснул рукоять отравленного ножа. Куда его лучше ранить? Кунтан решил – в правое плечо: подальше от сердца, поближе к рабочей руке. Но вот колдун взял кисть, обмакнул в тушь и оказался левшой. Кунтан чуть не выругался вслух. Он уже открыл рот, но вспомнил о чарах Оссэта и в последний момент сдержался.
Время тянулось мучительно медленно. Мгновения складывались в минуты, а из тех в свою очередь получилась пара часов – приближалась полночь. Кунтану уже мочи не было оставаться неподвижным в своей засаде, а волшебник всё продолжал писать. Наконец он отложил кисть и потянулся. Юноша поудобнее перехватил кинжал в руке. На сердце с каждым мгновением становилось всё тяжелее.
– Как ты думаешь, Кунтан, что ждёт раненого тайрца, которого ты приведёшь к Оссэту? – внезапно спросил чародей. – Вряд ли дружеское чаепитие, правда?
У юноши перехватило дыхание.
– Твой нож, разумеется, отравлен: он временно лишает колдовства. Это как подрезать крылья птице. Ты знаешь, зачем птицам подрезают крылья? Так они сначала становятся калеками, а позже попадают в суп, – волшебник горько усмехнулся. – А если у хозяина есть слуги, то они работают на птичьем дворе и кухне. Кунтан, ты, правда, думаешь, что таким образом спасёшь Наманну?
Задание было провалено. Больше у юноши не было ни единого шанса победить колдуна: пропала неожиданность – его главное оружие. Более того – волшебник был во всём прав: станет ли вообще Оссэт кого-то лечить? Его методы подлы: что помешает обмануть своего слугу? Не зря ли всё это?
– Откуда ты знаешь моё имя? – после длинной паузы хрипло спросил Кунтан. – И… про Наманну?
– Ну, колдун я или не колдун? Знаешь что, Кунтан? Давай ты не будешь меня похищать, а? – заговорщицки предложил тайрец, понизив голос. – Что за радость служить Оссэту ещё две луны? Если его первое поручение таково, неужели следующие будут лучше?
Кунтан уже понял, что не будут. Работёнка его ждёт исключительно грязная.
– Поэтому, – продолжал всезнающий волшебник, – у меня есть встречное предложение: мы выйдем отсюда, я поквитаюсь с Оссэтом, а потом вылечу Наманну, и вы сможете жить счастливой жизнью. Если согласен, выходи, обсудим детали.
Кунтан с готовностью шагнул в комнату, ярко освещённую волшебным фонариком, висящим под потолком.
– Я… э-э… как бы это… прости…те меня, – выдавил из себя юноша.
Его неуклюже извинения развеселили тайрца. Он тихо рассмеялся, но быстро оборвал сам себя.
– Трудно точить зуб на того, кого принудили ко злу обманом и шантажом. Дай мне кинжал, – волшебник протянул руку.
А ведь это был последний шанс выполнить задание Оссэта. Резкий удачный выпад – и кинжал разрежет запястье до кости на левой руке, более сильной и проворной. Колдун сразу же лишится своей магии, смешается на считаные мгновения – и он уже в плену. А если и не замешкается: будет мешать рана, и от кровотечения он неминуемо ослабнет. Поручение Оссэта противно всякой совести, но, как с ним собирается рассчитаться тайрец? С чего бы считать его лучше? Всё это стрелой пронеслось в голове Кунтана. Он посмотрел в глаза волшебнику, прочёл в них все свои мысли и, густо покраснев, вложил рукоять кинжала в протянутую руку. Ответить вероломством на такое доверие он не мог.
– А как же тебя зовут… Вас зовут, мастер магии? – язык у Кунтана немного заплетался.
– Мельо, – тайрец широко улыбнулся.
– Но ведь это не тайрское имя!
– Сокращение от Мельороллё. Для друзей.
Кунтан вернулся к Лун Оссэту, ведя спотыкающегося тайрца. Одной рукой он обхватил пленника за шею, а другой поддерживал под локоть.
– Молодец, молодец! – похвалил колдун юношу. – Отличная работа! А то начинал тут сопли жевать… Ну что ж, коллега, – добавил он, обращаясь к Мельороллё. – Вот мы и встретились.
Оссэт ущипнул пленника за щёку. А затем резко отпрянул, схватившись левой рукой за правую чуть ниже локтя. Самодовольная улыбка на его лице сменилась гримасой удивления, недоумения и боли.
– Т-ты… в-вы… – выдавил он.
Кунтан отпустил тайрца. В левой руке мнимый пленник держал отравленный кинжал.
– Что, не нравится? – спросил Мельо. – Будь мужчиной, Оссэт – не такая уж и большая у тебя царапина.
– Ублюдок…
– Точнее про тебя и не скажешь. Обманул бедного парня – ты ведь даже в мыслях не имел лечить его невесту. А что ждало меня, даже воображать не хочу, – Мельо покачал головой. – А ведь мы когда-то были друзьями…
– И что ты со мной сделаешь? Убьёшь?
– Не-а. Я не использую твои методы, Оссэт. Меня от них тошнит. Дай мне верёвку, Кунтан. Отведём этого человека к властям Колунару. Думаю, стража, обыскивая дом этого преступника, найдёт много интересного.
– А потом, Дей, твой учитель вылечил Наманну. На нашей свадьбе он был свидетелем, и все гости смеялись, что выглядит Мельо счастливее, чем мы, – Кунтан зевнул. – Вот так мы с Мельо и подружились. Оссэта я тогда вроде как предал, но… Стража Колунару нашла в подвале его дома самую настоящую темницу, и страшно подумать, что бы он заставлял меня делать, останься я у него на службе. Правда, я нажил в его лице страшного врага. Но лучше иметь такого врага, как Оссэт, чем остаться без такого друга, как твой учитель.
Однако же, глава 5, коротенькая, из которой многодостойные читатели узнают, при каких обстоятельствах Кунтан впервые повстречал Мельо. А теперь я прекращаю косплеить Кройона (как по мне один из лучших персонажей Перумова), и вставлю свои пять копеек. В принципе, это одна из самых удачных на сегодняшний день глав: флешбек в обрамлении. Я только чутка добавила визуала магии, так, на кончике ножа. Но прицелом на будущее. Вообще это интересная тема для размышлений -магия. Потому что есть заклятья которые легко и необходимо показать: файербол, например, или телекинез. А вот с охранными чарами всё интересней: с одной стороны, можно навертеть визуала: щиты, всякие радужные пузыри, светящиеся периметры и т. д. С другой, я убеждена, что такие чары чтобы хорошо работать, в визуале не нуждаются, более того, он мешает основной задаче - привлекает внимания к объекту. Хорошо их показывать в действии, но действие у меня впереди, а необходимость показать, что герои заботятся о собственной безопасности надо вотпрямщас. Они - в лесу, предположительно, полном монстров. И они - не бесстрашные дебилы.
А ещё я сейчас подумала что где-то надо развить тему о том, как общение Мельо и Кунтана стало именно таким, каким стало. Потому что с начали они с того, что совсем молодой парнишка (я думаю что Кунтану на момент встречи с тайрцем было лет так 16-19) завязывает дружбу с волшебником, который его в несколько раз старше, хотя понимает он это не в первые минуты встречи - выглядит-то чародей молодо. А потом парнишка взрослеет. И ситуация меняется по цепочке: старшеклассник дружит со студентом 2-3 курса - старшеклассник понимает, что студент на самом деле препод (и вот тут пытается в какую-то субординацию, наверное?) - две взрослые личности дружат - одна взрослая личность в шутку/полушутку пытается где-то слегка опекать намного более старшую (ноне дряхлую!). Для Мельо-то, подозреваю, это удобная позиция: он не ощущает себя сильно старшим в силу склада характера - его не ущемляют в свободе, к его мнение прислушиваются, о нем заботятся - и ему это нравится. Всем же иногда хочется "на ручки" и в 5, и в 25, и в 235 лет. Но как к этому черт возьми пришел Кунтан? Я пока не придумала ничего лучше следующего:
- у Кунтана появился друг сильно "на вырост" намного старше, намного более знающий, больше повидавший.
- соответственно, появился элемент соревнования - надо же догнать.
- а потом Кунтан дорос. У него появился опыт который позволил чувствовать себя взрослым. и Абстрактно для общества, и рядом с Мельо. Однажды оказалось, что: у них обоих были/есть семьи жены-дети, оба нашли свое место в жизни. А то, что один прожил в браке условно 8 лет ,а другой 80 - уже детали. И оказалось, то никто не стремится охранять и подтверждать свое звание старшего. Тупо неинтересно.
Оно-то ясно, что если потребуются чуть более обширные и/или глубокие познания и опыт, Кунтан тут же станет снова условно младшим (хотя я считаю что чем старше люди, тем меньше заметна разница в возрасте), но пока этого не требуется, всем ок так как есть. Один не прочь "на руки", второй не прочь побыть за старшего